Вечером они чистили хлев, один грузил тачку, второй отвозил ее. Геннадий Иванович с братом. Корова стояла, жевала и смотрела.

Облака и луг

Брат пошел в дом, а Геннадий Иванович присел на лавку. Горела лампочка возле крыльца, осенние ивы возле прудки отсвечивали оставшейся парочкой листьев. 

Рядом прыгнул кот Мурзик, потерся о Иваныча. Есть хочет! Из дома позвали ужинать. Уже хотел было идти, а тут из ивы выделился высокий, белый, трехметровый и беззвучно подошел. 

И стало все Иванычу понятно без слов, с высоким белым они вдвоем должны были делать нечто важное, делать сейчас и это важное отделит его от жизни, отделит навсегда. Просто пришло время.

Высокий белый оказался сильно холодным, и руки, твердые его стальные руки обняли Иваныча и на краткий миг показалось даже, что это не руки, а замороженные лезвия, такие они были холодные.

Потом мир оказался жарким, далеким и надо было уходить к прохладе, к новому дому, к просторам и счастью. Ко всему тому, что он знал и так любил раньше, ещё до жизни на Земле.

 -Гена, уснул что ли? Гена! Ген-а-а-а!!! Зина! Зина, звони в скорую!